Вы ошиблись адресом

Дебаты Радзиховского и Плигина удались, но оба были как-то слишком дипломатичны, мало было крови. (Первая часть, Вторая часть). Зато любопытное, как всегда, оказалось за кадром.

В частности, Радзиховский рассказал, почему он больше никогда не пойдёт на телеэфиры. В частности, к Максиму Шевченко. (Я слышал, Шевченко мониторит упоминания о себе - что ж тогда подброшу ключевых слов: Максим Шевченко, Шевченко Максим, Максим Максим, Шевченко Шевченко). Ну так вот. После пары случаев вырезания Радзиховского, он поставил перед Шевченко условие: приду только если всё что я скажу, останется в эфире. Тот клялся и божился: "всё оставим, меня просто заставляли, ничего вырезать не буду". Ну и разумеется, всё самое главное снова вырезал. Говорят, кстати, что он кокс нюхает. Леонтьев в запои уходит тяжелые (это уж точно факт), а Шевченко кокс нюхает. А Владимир Соловьёв (Соловьев Владимир, Владимир Владимир, Соловьев Соловьев) Патрушеву письма пишет, просит себя от заговоров обезопасить. Видимо тяжёлая у них работа для психики всё таки, организм не справляется.

А ещё Радзиховский рассказал интересную вещь одну. На передаче Максима Шевченко сидят нашисты в зале и хлопают по указке одной женщины, по сигналу. Он потом с этой женщиной разговаривал, а она такая непосредственная ватрушка оказалась, сама ему всё это и рассказала и про нашистов и про сигналы для аплодисментов. А потом Радзиховский эту тему с Леонтьевым обсуждал и тот сказал, что это ж сейчас везде так, а как же иначе.

Вот так и живём.